17689
7
Бабушка-байкер на личном квадроцикле доставляет жителям полузаброшенных деревень почту, пенсии и еду
Анна Петухова, наверное, самый необычный почтальон в Калужской области. Она в одиночку обслуживает 11 деревень — ее участок простирается на десятки километров. Посылки, письма, пенсии, квитанции и даже продукты 73-летняя сотрудница отделения почтовой связи "Торбеево" Малоярославецкого района привозит на своем маленьком вездеходе. Для большинства клиентов она является единственной связью с внешним миром. "Нас же зимой заносит, а весной и осенью грязь — автолавка и скорая не проходят, начальство не ездит. Я одна только и могу пробраться".
×
Почтальоном Анна Александровна стала в 1995 году, как на пенсию вышла. "Уж как меня уговаривали, как просили. Согласилась. Да я и сама без дела не могу, я ж бывшая доярка. Если не буду работать, то с ума сойду, попаду в Бушмановку". (Психиатрическая областная больница в поселке Бушмановка Калужской области.) Сначала почта выделила пенсионерке велосипед, но ездить на нем можно было только летом, пока дороги сухие, да и украли его быстро. Затем Петухова за собственные деньги приобрела скутер — "внук его угробил". А два года назад московский зять купил ей квадроцикл, 190 тысяч рублей выложил как копеечку. "Он как привез его, я сразу руками замахала: нет, не буду я на таком кататься, дорогой, еще разобью. И вообще, меня люди засмеют — вот старуха учудила, скажут. Но потом, куда деваться, стала учиться ездить. Падала, скакала по колдобинам. Из синяков не выходила! А сейчас я мастер, где надо газку дам, где надо — потише еду. На такой машине нигде не застрянешь, он как собака — прыг, прыг из любой ямы. Хотя, было дело, и я засела. Ушурухалась, колес не видать. Но потом вторую как включила, выпрыгнула, дернула по полю, вся в грязи. Приехала в ближайшую деревню, кричу: "Надя, выходи, обмывай меня!"".
А людских насмешек Анна Александровна зря боялась. Первое время стеснялась очень, ругала детей: "Вы хотя бы черный квадроцикл купили, а то этот красный за три километра видать, стыдно", надевала солнцезащитные очки, чтобы на дороге не узнали. Но потом, когда поняла, как ее рады видеть клиенты, хоть на велосипеде, хоть на красном драндулете, успокоилась. Ведь для некоторых ее визиты — вопрос жизни. "Вот у меня деревня Кирюхино — там одна бабуля, Ольга Егоровна, живет, по дому с табуреткой ходит, опирается на нее. Ей продукты летом дачник привозит, сосед. А зимой? Если я не приеду, то у нее ни пенсии, ни хлеба не будет".
— А кто из нас доплюхается в райцентр за пенсией? — в разговор вступает пенсионерка Мария Васильева. Она остановилась у дома почтальонши, чтобы угостить сухим кормом ее кота Барсика. Деревенские не только к Анне Александровне со всем почтением, на Барсика всеобщее уважение тоже распространяется.— Или взять квитанции за свет. Анюта нам их привозит, а как платить? Это ж опять надо куда-то ехать. Так что мы ей деньги отдаем, она сама ездит, за свет наш платит. Она не обязана, но куда деваться? Мы ее очень жалеем. Знаете, сколько ей за доставку квитанций доплачивают? 18 рублей! Вот так ценят людей, которые старикам помогают. Тот, кто это издевательство придумал, я б ему всю морду разбила своей палкой.
— А кто из нас доплюхается в райцентр за пенсией? — в разговор вступает пенсионерка Мария Васильева. Она остановилась у дома почтальонши, чтобы угостить сухим кормом ее кота Барсика. Деревенские не только к Анне Александровне со всем почтением, на Барсика всеобщее уважение тоже распространяется.— Или взять квитанции за свет. Анюта нам их привозит, а как платить? Это ж опять надо куда-то ехать. Так что мы ей деньги отдаем, она сама ездит, за свет наш платит. Она не обязана, но куда деваться? Мы ее очень жалеем. Знаете, сколько ей за доставку квитанций доплачивают? 18 рублей! Вот так ценят людей, которые старикам помогают. Тот, кто это издевательство придумал, я б ему всю морду разбила своей палкой.
"На бензин не дают"
Это Мария Ануфриевна пару месяцев назад придумала написать письмо губернатору — чтоб отметил самоотверженный труд деревенского почтальона Петуховой. Письмо подписали еще шесть пенсионеров из деревни Сляднево. В итоге Анну Александровну наградили. Вручили ей почетную грамоту от губернатора за долгий и самоотверженный труд, одеяло овечье двуспальное и семь штук роз. "На бензин не дали! — сокрушается обладательница грамоты.— А мне только на неделю надо 20 литров. Ни формы казенной у меня нет, ни сумки, чтобы газеты сложить. Вон внук подарил рюкзак, зять подарил квадроцикл и мини-мойку для него, всей семьей почте России помогаем".
Это Мария Ануфриевна пару месяцев назад придумала написать письмо губернатору — чтоб отметил самоотверженный труд деревенского почтальона Петуховой. Письмо подписали еще шесть пенсионеров из деревни Сляднево. В итоге Анну Александровну наградили. Вручили ей почетную грамоту от губернатора за долгий и самоотверженный труд, одеяло овечье двуспальное и семь штук роз. "На бензин не дали! — сокрушается обладательница грамоты.— А мне только на неделю надо 20 литров. Ни формы казенной у меня нет, ни сумки, чтобы газеты сложить. Вон внук подарил рюкзак, зять подарил квадроцикл и мини-мойку для него, всей семьей почте России помогаем".
В рюкзак цвета фуксии Анна Александровна складывает газеты — "Лечебник", "Весть", заказные письма, квитанции. Выводит из гаража квадроцикл: "Раньше, в молодости, у меня лошадь была, но этот транспорт куда удобнее. Кормить не надо, возни меньше. Летом он у меня вообще без горюшка, а зимой подмерзает, надо заводиловку дергать — ну шнурок такой у него на пузе, дергалка. Я уже знаю, когда надо колесо подкачать, когда сиденье надо сымать и подключать проводки к нему, чтобы зарядился. А после работы я его всегда мою, в гараж чтоб грязным поставила — никогда, боже упаси. Ухаживаю за ним, как за ребенком".
Технику безопасности Анна Александровна тоже соблюдает. Самое главное — не останавливаться в пути, что бы ни случилось. "Бывает, люди на дорогу выбегают, руки растопыривают: "Стой! Анюта, подвези!" Я не торможу, хоть свой, хоть чужой. У меня же деньги". Больше всего байкер-почтальон боится ограбления. Поэтому, когда получает пенсии, старается сразу все и развезти, чтобы больше не волноваться: "Тогда с меня и брать будет нечего".
Перед работой Анна Александровна не завтракает, чтобы не укачало. Голодной выезжает со двора — и вперед, до вечера "скакать по грязи". На особо опасных участках она, как ковбой, привстает в седле, а при въезде в очередную деревню сигналит — еду, мол, дорогие, встречайте. На пустынных улицах сигнал слышен прекрасно и кто может — выходит. Римма Сидорова, хоть и с трудом передвигается на больных ногах, но все же сама добирается к дороге — взять газетку, поговорить, спросить, что нового на "большой земле". Электричества нет с самого утра, телевизор не работает, скучно. "Напишите, чтобы нашему почтальону дали медаль ветерана труда,— говорит Римма Геннадьевна.— Тогда у нее прибавка к зарплате будет". Анна Александровна смущенно отводит глаза: "Ой, да ладно, ну что вы". Потом четко объявляет: "По закону — 460 рублей. И дрова бесплатно".
Вообще, Анна Петухова гордится своей работой. А тем, кто забывает о важности ее труда, не стесняется напомнить: "Вот уйду — взвоете". Но никто не обижается. Крыть-то нечем. Так оно и есть. Взвоют. Раньше на участке, который обслуживает Анна Александровна, работало четыре почтальона. Сейчас она одна. И в почтовом отделении "Торбеево" штат невелик: Петухова и ее начальница. "Если я уволюсь, то закроют почту. А я уволюсь, только если окончательно состарюсь или если квадроцикла не будет, пешком я ходить не смогу. Это все знают. Поэтому желают мне здоровья, а ему, квадроциклу,— чтобы без поломок".
Технику безопасности Анна Александровна тоже соблюдает. Самое главное — не останавливаться в пути, что бы ни случилось. "Бывает, люди на дорогу выбегают, руки растопыривают: "Стой! Анюта, подвези!" Я не торможу, хоть свой, хоть чужой. У меня же деньги". Больше всего байкер-почтальон боится ограбления. Поэтому, когда получает пенсии, старается сразу все и развезти, чтобы больше не волноваться: "Тогда с меня и брать будет нечего".
Перед работой Анна Александровна не завтракает, чтобы не укачало. Голодной выезжает со двора — и вперед, до вечера "скакать по грязи". На особо опасных участках она, как ковбой, привстает в седле, а при въезде в очередную деревню сигналит — еду, мол, дорогие, встречайте. На пустынных улицах сигнал слышен прекрасно и кто может — выходит. Римма Сидорова, хоть и с трудом передвигается на больных ногах, но все же сама добирается к дороге — взять газетку, поговорить, спросить, что нового на "большой земле". Электричества нет с самого утра, телевизор не работает, скучно. "Напишите, чтобы нашему почтальону дали медаль ветерана труда,— говорит Римма Геннадьевна.— Тогда у нее прибавка к зарплате будет". Анна Александровна смущенно отводит глаза: "Ой, да ладно, ну что вы". Потом четко объявляет: "По закону — 460 рублей. И дрова бесплатно".
Вообще, Анна Петухова гордится своей работой. А тем, кто забывает о важности ее труда, не стесняется напомнить: "Вот уйду — взвоете". Но никто не обижается. Крыть-то нечем. Так оно и есть. Взвоют. Раньше на участке, который обслуживает Анна Александровна, работало четыре почтальона. Сейчас она одна. И в почтовом отделении "Торбеево" штат невелик: Петухова и ее начальница. "Если я уволюсь, то закроют почту. А я уволюсь, только если окончательно состарюсь или если квадроцикла не будет, пешком я ходить не смогу. Это все знают. Поэтому желают мне здоровья, а ему, квадроциклу,— чтобы без поломок".
"Кака така любовь?"
— Раньше у нас деревни большие были. В Сляднево было 140 домов, тут плясали, клуб был, а сейчас и 20 постоянных жителей не наберется. Так что клиентов у меня, конечно, не так много. В Митинке одна пенсионерка, в Лопатино — пять, в Мокрище — две, в Нижних Горках — три. Одни бабки в России остались, дедов нет.
"Женщины живучее,— так объясняет это однофамилица Надежда Петухова, к которой Анна Александровна зашла прямо в дом.— Хотя бедолаги все". Почтальонша согласна — нет на Руси счастливых женщин: "Вот я ничего хорошего в жизни не видела. После войны голодали, жили-переживали абы как. Замуж вышла — пожалела его, он пожалел меня, понятно? Но мужик непутевый оказался, жестокий. Умер, и ладно. Второй муж пил, все из дому вынес. Я дала ему денег на дорогу, чтобы к матери в Сибирь уехал, а он до Москвы добрался, все там прогулял и вернулся. Сама с ним приехала, билет на поезд купила, посадила — и все, крест. В одиночку троих детей подняла, две девочки и сейчас живые. Вот у них все нормально, тем я и рада".
Про любовь женщины говорить отказываются. "Кака така любовь? — вздыхает Надежда Никитична, тоже, кстати, бывшая почтальонша.— Мы ее видали? Мы ласки не слыхали, все мат-перемат. Это у вас в городах там...Ну спросили! Нам осталось-то два метра до кладбища".
— Раньше у нас деревни большие были. В Сляднево было 140 домов, тут плясали, клуб был, а сейчас и 20 постоянных жителей не наберется. Так что клиентов у меня, конечно, не так много. В Митинке одна пенсионерка, в Лопатино — пять, в Мокрище — две, в Нижних Горках — три. Одни бабки в России остались, дедов нет.
"Женщины живучее,— так объясняет это однофамилица Надежда Петухова, к которой Анна Александровна зашла прямо в дом.— Хотя бедолаги все". Почтальонша согласна — нет на Руси счастливых женщин: "Вот я ничего хорошего в жизни не видела. После войны голодали, жили-переживали абы как. Замуж вышла — пожалела его, он пожалел меня, понятно? Но мужик непутевый оказался, жестокий. Умер, и ладно. Второй муж пил, все из дому вынес. Я дала ему денег на дорогу, чтобы к матери в Сибирь уехал, а он до Москвы добрался, все там прогулял и вернулся. Сама с ним приехала, билет на поезд купила, посадила — и все, крест. В одиночку троих детей подняла, две девочки и сейчас живые. Вот у них все нормально, тем я и рада".
Про любовь женщины говорить отказываются. "Кака така любовь? — вздыхает Надежда Никитична, тоже, кстати, бывшая почтальонша.— Мы ее видали? Мы ласки не слыхали, все мат-перемат. Это у вас в городах там...Ну спросили! Нам осталось-то два метра до кладбища".
Подумав, женщины, однако, сообщают, что сейчас, пожалуй, лучшее время в их жизни. Дети пристроены, мужья и свекрови на погосте, а они сами себе хозяйки в своих опустевших деревнях. "Хорошо одиноко жить,— объясняет Анна Петухова.— Никто не командует, никого бояться не надо. Транспорт, банька своя, огород с картошкой. Никто сейчас не голодует. У меня пенсия 7 тысяч да почти столько же зарплата. Чем плохо? Чай с песком пью, котлеты делаю, что вздумается! Проблемы есть, но так все — слава богу. Меня даже уволить боятся, потому что некого на мое место взять...Ой, двери закрывайте, тут же печь топится!".
В избе жарко, в избе ковер, портреты по стенам и старые детские игрушки на шкафу. Две подруги-почтальонши сидят на кровати и хохочут, как в молодости. Все у них славно: есть пенсия, коты, газеты с телепрограммой. Они сами ни от кого теперь не зависят и наконец-то поняли, что такое свобода. Захотят — сядут на красный квадроцикл и понесутся по всем российским ямам, по рвам, над бездной пролетят туда, куда захочется. Еще бы медаль Александровне — и вообще прекрасно.
В избе жарко, в избе ковер, портреты по стенам и старые детские игрушки на шкафу. Две подруги-почтальонши сидят на кровати и хохочут, как в молодости. Все у них славно: есть пенсия, коты, газеты с телепрограммой. Они сами ни от кого теперь не зависят и наконец-то поняли, что такое свобода. Захотят — сядут на красный квадроцикл и понесутся по всем российским ямам, по рвам, над бездной пролетят туда, куда захочется. Еще бы медаль Александровне — и вообще прекрасно.
Источник:
Ссылки по теме:
- Бабушка на дороге
- Прикормила…
- Моя бабуля с чувством юмора
- 80-летняя бабушка-геймер из Орска
- Шары тэмари в исполнении 92-летней бабушки
Новости партнёров
реклама
ладно, не злитесь агрессоры, это шутка ) У меня такая же бабуля в деревне живет одна и всё сама. А мы, горожане, в их возрасте будем только жаловаться на жизнь друг другу в очередях в поликлинике и сбербанке)
Низкий поклон!
Начальник почты явно ссыт попросить за нее перед начальством.
Бабушке нужно только 20 литров бенза в неделю, и она находясь на госслужбе покупает его на свою и без того мизерную пенсию, и это в стране которая занимает 2-е место в мире по добыче нефти. А в это время какие-нибудь мажоры на пятилитровых джипах сжигают по 50 литров в день, и некоторые из них не платят за горючку, а пользуются топливными картами госучереждений в которых их папа большой начальник и имеет машину с водителем.